Компания шагала в море колышащейся травы, и вдруг старый кот сел, встопорщив усы, забормотал.

В этот раз он не казался испуганным или настороженным, наоборот, он восторженно бормотал:

— …А вот и ты! Ха! Полеживаешь во ржи, да? Капля и щекотка у меня под носом! Ха!

Хвосттрубой и Шустрик сели ждать, уверенные, что приступ скоро пройдет и они продолжат путешествие.

— Подожди! Подожди! — закричал Гроза Тараканов. — Звезда! Разве вы не видите, как она мерцает? Мы должны догнать ее прежде, чем она учует наш настоящий цвет! Только бы снова не опоздать! Я прыгну на стену! — И он вдруг бросился прочь, зовя звезду, словно видел ее катящейся перед собой. Он исчез в высокой траве, а недоумевающие спутники бросились за ним следом. Однако догнать Грозу Тараканов они не смогли, и вскоре даже голос его затих вдали.

Голодные, они прождали старого кота весь вечер, но Гроза Тараканов так и не появился. Наконец они устали ждать и занялись охотой.

Утром они отправились дальше. Снова вдвоем.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Теперь начались дожди.

Двигаясь по широкой равнине, Фритти и Шустрик сначала бросались под любое укрытие, какое могли найти. Но укрытий попадалось все меньше и меньше, а дождь шел все чаще и чаще, и беднягам пришлось смириться с мокрым мехом.

Шустрик простудился, и его чиханье и фырканье время от времени мешало Фритти предаваться грустным мыслям. При этом он иногда испытывал сочувствие к котенку и старался подбодрить его ласковым словом. Но иногда в нем вспыхивало раздражение, которое, впрочем, быстро угасало.

Однажды ночью, когда испуганный и замерзший Шустрик вскарабкался на него во время сильной грозы, Фритти неожиданно взорвался и оттолкнул котенка, наподдав ему лапой. Шустрик уполз в траву, рыдания сотрясали его тельце. Фритти охватил ужас. А что если Шустрик умрет и оставит его одного в этой чужой бескрайней земле!

Поняв, что наделал, он тут же пошел за малышом, схватил его за загривок и принес обратно. Потом хорошенько вылизал и прижал к себе, чтобы согревать, пока не кончится дождь.

Через несколько дней, упорно продвигаясь вперед Фритти почувствовал, что за ними кто-то следит. К середине дня это чувство не только не исчезло, но стало даже сильнее. Небрежно, чтобы не напугать своего юного друга, Фритти поведал ему о своих ощущениях.

— Но, Хвосттрубой, — возразил Шустрик, — просто в последнее время дичь редко попадается и мы почти ничего не ели. Я думаю, ты немного не в себе. Кто, кроме двух ненормальных котов, будет бродить в такую погоду?

В этом, конечно, был свой резон, но в глубине души Фритти все-таки казалось, что на его чувства влияло не только отсутствие мышей.

В ту ночь, когда наступило время самой тайной части Прощального Танца, Фритти вдруг проснулся и сел.

— Шуст! — шепотом окликнул он котенка. — Там что-то есть! Точно есть! Неужели не чувствуешь?

Шустрик явно что-то почувствовал: он проснулся и весь дрожал. Напрягая глаза, они вглядывались в окружающую тьму, но не видели ничего, кроме пустоты ночи. Усы покалывал подкрадывающийся холод, и откуда-то совсем близко пропитанный влагой воздух доносил запах крови и старых костей.

Остаток ночи оба провели совсем как Пискли, на которых они охотились, — вздрагивая при каждом звуке, — но мало-помалу ощущения уменьшились и совсем пропали. Наступил рассветный час, но спать совсем не хотелось, и, даже не позавтракав, друзья отправились в путь.

В тот день дождь лил еще сильнее, небо закрыли темные низкие тучи, а порывы северного ветра швыряли в лицо пелену дождя. Ощущение, что за ними следят, не исчезало, и теперь от Фритти передалось Шустрику. Поэтому поздним вечером, когда им попалась маленькая замызганная Пискля, они съели ее поспешно и стоя, несмотря на голод и усталость.

Не успели они прожевать последний кусок жесткого мяса, как позади, из мокрой темноты, раздался жуткий вой, превративший их в каменные изваяния, остановивший на мгновение их сердца. Другой крик — не менее пугающий — раздался чуть подальше, уже с другой стороны.

В ловушке! Эта страшная мысль пришла к ним одновременно. С той стороны, откуда раздался первый вой, донесся какой-то странный звук и что-то рванулось к ним сквозь высокую траву.

Вышедший вдруг из оцепенения Фритти повернулся и так толкнул головой Шустрика, что котенок едва не свалился.

— Беги, Шуст, беги изо всех сил! — пискнул Фритти как можно тише. Шустрик удержал равновесие, и оба рванулись вперед, словно змеи из-под перевернутого камня. Теперь шуршание и треск доносились с другой стороны. Они мчались изо всех сил, прижав уши и вытянув хвосты. Сзади раздавался шум погони.

— Это те самые! — простонал Шустрик. — С красными когтями!

— Ради Виро Вьюги, — задыхаясь крикнул Хвосттрубой, — молчи и беги!

Позади них ветер эхом разносил злые крики. Они мчались все дальше и дальше, сквозь дождь и тьму, навстречу ветру. К счастью, местность была ровной, даже без деревьев и камней, — они все равно не увидели бы, куда бегут, даже если бы хватило духу посмотреть. Хвосттрубой и Шустрик быстро теряли силы.

Наконец — им казалось, что бегут они уже целую вечность — звук погони начал затихать вдали, а потом и совсем затих. Но они упорно ковыляли все дальше и дальше, пока не почувствовали, что больше не могут сделать и шагу. Они шли спотыкаясь, прислушиваясь к каждому звуку и пытаясь за стуком собственных сердец и тяжелым дыханием расслышать звуки погони.

И тут навстречу им из травы шагнула огромная фигура.

— Вот и попались! — сказал незнакомец.

Два кота зашатались и с криком отчаяния свалились к ногам огромного черного существа.

Сознание с трудом возвращалось к Фритти. Его тошнило, во всем теле ощущалась страшная усталость. Казалось, все вокруг качается и прыгает из стороны в сторону. В голове все смешалось, было не понять, где он и что происходит.

Потом вдруг вспомнил погоню и очертания огромной черной фигуры.

Он попытался встать на ноги, но почувствовал, что его крепко держат. Загривок ему сжимали чьи-то острые зубы, а лапы болтались в воздухе. Он с трудом открыл глаза и огляделся.

Рядом с ним бесчувственный Шустрик свисал из пасти такого огромного кота, какого Фритти еще никогда не приходилось видеть. Этот чудовищных размеров кот в серо-зелено-черных полосах равнодушно взглянул на Фритти. Тот, кто держал в зубах Шустрика, шел рядом, но и у самого Фритти лапы не касались земли…

Хвосттрубой медленно повернул голову. Он не видел морды своего похитителя, зато разглядел его шагающие лапы — толстые, как дерево. Сам Фритти, раскачиваясь, свисал из пасти этого громадного кота беспомощным трехдневным котенком.

В ужасе он откинул назад голову, задергался, но тут свет снова померк у него в глазах.

Немного позже Хвосттрубой пришел в себя, но уже никаких попыток вырваться делать не стал.

Наконец эти, видимо неутомимые, твари остановились. Они бесцеремонно сбросили Фритти на землю, и он услышал, как где-то поблизости, словно мертвая Пискля, шлепнулся Шустрик. Рядом раздался чей-то голос, заговоривший на котоязе. Фритти крепко зажмурился.

— Но это же не могут быть те, кого мы ищем, — произнес явно недовольный незнакомец. Страх победил любопытство: Фритти не открыл глаз и лежал неподвижно, уткнувшись лицом в траву.

Следующим заговорил кот, который нес Фритти.

— Они вроде как исчезли, сэр, — медленно произнес он низким голосом. — Вот только что были — и сразу не стало. Очень уж странно.

— Вот тут я согласен — действительно странно. И очень настораживает, — задумчиво ответил первый голос. — А откуда взялись эти двое?